Авария на шахте «Александр-Запад»

Авария на шахте «Александр-Запад» — прорыв отходов химического производства в горные выработки шахты «Александр-Запад» (г. Горловка, Донецкая область, Украинская ССР) 2 декабря 1989 года, в результате которого 3 горняка погибли и более 250 получили химические ожоги и отравления.

Впервые присутствие хлорбензола и фенола в горных выработках шахты «Александр-Запад» зафиксировано в ноябре 1983 года. Шахтеры чувствовали неприятный запах и першение в горле, однажды нескольким из них стало плохо. Тогда же объединение «Артемуголь» обратилось к Горловскому химичекому заводу Миноборонпрома СССР с просьбой принять меры по ликвидации утечек вредных химических веществ. Однако ответа не последовало. В январе 1986 года на другом участке шахты опять был обнаружен хлорбензол. На этот раз массовая концентрация его в атмосфере превышала норму в 20 раз. Объединение «Артемуголь» совместно со Всесоюзным научно-исследовательским институтом горноспасательного дела (ВНИИГД) и Горловской проектной конторой разработало мероприятия по локализации поступления вредных веществ в горные выработки. Опасные горизонты с пластами прекрасного угля в ущерб производству закрыли, отсекая их изолирующими перемычками. Атмосфера шахты нормализовалась на некоторое время.

В августе 1989 года Горловский химзавод поставил в известность объединение об утечке 49 тонн хлорбензола со склада. На пятый день аварии с Горловского химзавода поступила телефонограмма об утечке 40 тонн аммиака. Шли также разговоры о бесконтрольной работе АЗС, расположенных над выработками. В шахту попал мононитрохлорбензол, предельно допустимые концентрации вредных веществ в выработках были превышены в 1000 раз, а дальнейшие исследования показали, что в рудничном воздухе находились также шахтный радон и формалин с азотно-тукового завода. В закрытом пространстве различные ингредиенты вступили в химическую реакцию, породившую неизученную гремучую смесь.

Концентрация вредных веществ в атмосфере шахты измерялась ежесуточно, и до второй смены 2 декабря 1989 г. она не превышало предельно допустимой концентрации. В 14 ч этого дня резко увеличилось поступление воды из лавы участка № 165, отрабатывающей пласт Кащеевский мощностью 0,45 м на гор. -450 м. Через люк промгезенка вода вытекала на откаточный штрек. Находившиеся здесь люди почувствовали резкий и усиливающийся запах хлорбензола.

В это время в уступах № 3, 5 и 10 вынимался уголь. Из третьего и десятого уступов рабочие ушли, а забойщик из пятого уступа Олег Демьянцев не вышел. Горный мастер Игорь Чеботарев спустился вниз, откуда по телефону сообщил о слабой вентиляции. Уточнить обстановку отправился сменный инженер Иван Дорофеев, и все трое не поднялись на поверхность.

Горноспасатели и шахтеры, выполнявшие поисково-спасательные работы на аварийном участке № 165 и в примыкающих к нему выработках, сначала использовали для защиты органов дыхания респираторы Р-30, РВЛ-1 и изолирующие самоспасатели ШС-7 м, СИТ-1, ОКЗК. Но очень скоро обнаружилось, что эти средства не защищают от хлорбензола, в результате более 300 человек получили отравления различной степени тяжести и были госпитализированы. После этого использовались специальные костюмы с дыхательными аппаратами «Трельгем» шведского производства. Но они оказались непригодными для подземных условий из-за недостаточного срока защитного действия — не более 30 мин.

Тело Чеботарева с химическими ожогами нашли неподалеку от ствола. Тела Демьянцева и Дорофеева обнаружили в лаве с мощностью пласта всего 40 сантиметров — добраться к ним с громоздким снаряжением было физически невозможно. Это был первый подобный случай в горной промышленности, ни у кого не было ясного представления, с чем пришлось столкнуться. В смертоносную выработку шли только добровольцы, однако достать тела погибших не удалось. После каждой попытки кого-то непременно увозили в больницу.

Когда выехало первое отделение, заметил, что им всем хорошо: разлеглись в автобусе, хихикают, настроение какое-то интересное. Нанюхались ребятки. Прежде такого не было, по наитию приказал всем немедленно в баню, а одежду — сжечь. То, что горняков не найдем живыми, было понятно, но тела, конечно, стремились поднять. Ходили в связке с забойщиками-стачко­мовцами, но сделать, к сожалению, ничего не могли. Защитные средства, в которые свято верили, в тех условиях оказались никчемны. Людям становилось настолько плохо, что они, инстинктивно надеясь на глоток свежего воздуха, срывали маски и теряли сознание. Чесалось тело, зашкаливало давление. Прорезиненные общевойсковые костюмы становились будто сырые. Их заменили швейцарскими, предназначенными специально для ликвидации химических аварий. На поверхности в них во всем мире работают, а в замкнутом пространстве они не спасали. Виктор Ильяшенко, горноспасатель

Сразу после аварии 170 горноспасателей и 70 шахтеров получили различные группы инвалидности. Потом эти цифры увеличивались, многие горняки умерли. Через месяц после аварии с согласия родственников погибших было произведено их «условное захоронение». На поверхности над местом, где остались тела шахтеров, был установлен памятник.

Ввиду концентрации в горных выработках вредных химических веществ в количествах, превышающих ПДК в 200—300 раз, ведение горных работ на шахте «Александр-Запад» и на пластах Ремовский и Бураковка соседней шахты им. М. И. Калинина было запрещено. Шахта была переведена на режим сухой консервации и возобновила работу по добыче угля лишь в 1995 году. В 2007 году шахта «Александр-Запад» была закрыта. Никто из сотрудников Горловского химического завода не был осужден.

См. также

• Крутое падение — документальный фильм об этой аварии и не только.

Источник

• Васильчук М.П. Опасное соседство.//Безопасность труда в промышленности. — 1990. — № 10. — С. 2-3
• Репер: 20 лет неутихающей боли